13 ноября 1991года
03.00
- Мойтесь, брейтесь, одевайтесь - заказ поступил! – Изольда с грохотом опустила на рычаги телефонную трубку. Девушки засуетились:
- А куда?
- А кто едет?
- А на сколько часов?
- А на сколько человек?
- Конкретных требований нет. Заказ на двоих. Поедите на выбор. Аня, Мирка, Леся, Валя, Тоня….
- Куда же таким кагалом, – вписалась Наташка-Гастролерша, - да еще, небось, и на гостиницу?
- Да, на «Москву» заказ! Поедите двумя машинами, все равно другой работы нет. Их там чурок не русских много. Может не двух, а больше возьмут, если таких красавиц, как вы увидят! – ухмыльнулась диспетчерша.
- Сейчас три часа ночи! Мало того, что на гостиницу, так еще и к банабакам! Это же - верное палево! – не унималась Наташа.
- А чего это ты, Наташечка, развозникалась? Здесь пока я решаю, куда и кому ехать. Ты вообще-то сегодня уже на заказе была, дай и другим заработать!
- А ты Изольдушка тоже совесть имей, это же - явное палево, глухарь в лучшем случае! Никогда не посылай других туда, куда сама бы не поехала не за какие коврижки!
- Я, к счастью, не по тем делам! Я себе на жизнь не одним местом зарабатываю, а головой! Я еще и в институте учусь на психолога!
- Да уж, с твоим весом, только головой и можно заработать!- хмыкнула Наташка.
Если бы Аня не вмешалась, то словесная перебранка могла бы перейти в рукопашный бой:
- Девушки, время - деньги. Давайте, раз уж такой стремный заказ, поедет только тот, кто хочет, добровольно. Я лично поеду, мне терять нечего, а деньги позарез нужны! Кто еще поедет?
- Ну и я поеду, че делать, если выбора нет? – присоединилась, натягивая пальто Мирка-Окорочек.
- Да ладно, - застегнулась на все пуговицы Педигри, - и не на такое палево ездили! Где наша не пропадала?
Терминаторша впрыгнула в сапоги:
- Я тоже еду! Тут со скуки, до утра, сдохнуть можно! Не поработаю – хоть развеюсь!
03.30
Охранник Костя - Паленый, оглядываясь по сторонам, проковылял из сияющей двери «Москвы» вниз по лестнице. Девчонки «упали на измену»:
- А где Толик?
- Все - нормалек, сеструхи, - Костик плюхнулся на переднее сидение доисторической «Победы». Девчонки, как сельди в бочке вшестером делили заднее сидение. – Там, все – чистяк, это - не раздача. Толик - в номере остался, чтобы лишний раз ни светиться. Чурки там, но такие нормальные, типа интеллигентные, на раздатчиков не тянут. Гога, он у них главный, со мной спустился и с охраной базарит. Говорит, что у него здесь все схвачено и за все заплачено. Все - чисто, пошли, не дрейфьте! Заходим весело и непринужденно, парами, чтобы не создавать лишней движухи. Ну, типа, мы друзья Гоги, приехали оттянуться. Поняли?
03.35
- Вах, какие голубочки! Вай, какие красавочки! Ой, как вас девочки много! – лысый маленький Вахтанг почесал волосатую грудь. Ну, заходите гости дорогие! Вах, какие красавицы! Одна краше другой, просто глаза разбегаются! Не знаю, кого и выбрать! Гоги, может, всех оставим? А? - Вахтанг заискивающе заглянул в глаза гордому горному князю Гоги. Это он заказывал «банкет» и оплачивал все расходы. Гоги окинул безразличным взглядом девиц, которые уселись на диване рядком, как товар на витрине и, скривившись, отвернулся в телевизор.
- Вах, брат, выбирайте с Сосо, кого хотите! Я – болею!
Вахтанг разочарованно вдохнул, оседлал стул и принялся оценивать девушек. Он понял прозрачный намек, что, мол, брат всех по бабкам не потянет. Ну, а сам он был гол, как сокол. Приходилось выбирать. Охранники тактично переминались с ноги на ногу у дверей, делая вид, что их здесь нет. К «смотринам» присоединился тощий Сосо:
- Я вот эту хочу, - ткнул он костлявым пальцем в глубокое декольте Мирки-Окорочка, - а ты себе выбирай кого хочешь.
- Ну, я не знаю! Мне или эту с длинными ногами, - кивнул Вахтанг на Аню, - или вон ту, с умными глазами, - перевел он взгляд на Лесю - Педигри. - Я люблю изящных девочек. Ну, кого Сосо посоветуешь?
Сосо сморщился и зашептал на ухо, брату косясь на Вальку:
- Сам выбирай, дорогой. Я худых не люблю. Мне тоже еще вон та черненькая с красивым профилем нравиться, она тоже с хорошими формами, но уж больно на нашу смахивает. Если ее возьму, будет казаться, что я грузинскую девушку купил. Позор, какой! Я эту беру, беленькую, она типичная хохляшка!
- Ну, девочки, вы мне обе нравитесь очень, но надо выбирать. Не хочу никого обижать. Вы сами решите, кто останется, а?
Аня хотела встать, но Педигри опередила ее. Заговорщически подмигнув, сквозь очки, она направилась к выходу, а за ней все остальные. Леська знала, что Ане позарез нужны деньги. Она всегда жила по принципу: «посей» заказ в ближнего и «пожнешь» потом в другом месте в десять раз, а то и больше. Осознав, что сегодня работа врядле уже ей светит, Леська решила оттянуться:
- Мальчики, а на посошок? – она кивнула в сторону богатого, со вкусом накрытого стола и, не ожидая разрешения или тех, кто ее поддержит, опрокинула пол стакана «смирновки». Занюхав рукавом без всяких зазрений совести, она сунула бутылку в карман пальто, и ослепительно улыбнувшись, удалилась «по-английски». Валька-Хобот тоже улыбнулась и удалилась, только по-украински, прихватив на дорожку апельсин и пару бананов.
Престарелые горные «мальчики» слегка опешили от такой непосредственности и оклемались только тогда, когда закрылась дверь за последней из вышедших девушек.
Пока Аня знакомилась с присутствующими, Мирка-Окорочек, не дожидаясь приглашения, накатила и стала строить глазки:
- А что же вы мальчики не выпьете с нами?
- Мы сегодня уже хорошо отдохнули. Ешьте, пейте, не стесняйтесь, – Сосо алчно наблюдал за Мирославиным бюстом, который периодически нависал над столом, когда она тянулась в очередной раз, чтобы прихватить себе кусочек повкуснее.
- Мы и не стесняемся! – Окорочек еще разок остограмилась, закусила черной икрой, прямо ложкой из тарелки и закурила.
Аня налила себе в фужер «метаксы» и взяла бутерброд с красной рыбой. Она уже почти сутки ничего не ела. Глазами девушка уже давно сожрала содержимое всех блюд на столе, но не могла себе позволить подать вид, что голодна, как волк. Ей хотелось нажраться до отвала в прямом и переносном смысле, но она знала, что на работе на это не имеет права. Здесь расслабляться нельзя, надо держать ухо востро. Все эти «мальчики», только на первый взгляд такие дружелюбные и расслабленные, с ними надо быть на чеку. Мирка же не перенималась всякими подобными предрассудками: пила и ела за себя и за подругу.
- Как хорошо кушают и пьют – настоящие хохляшки, – Сосо наблюдал за предметом своего вожделения,- ой, извиняюсь, хохлушки.
Как только Аня решила налить себе еще конька, Вахтанг подхватил ее под локоть:
- Ну, мы с Анечкой пойдем наверх, а вы уж здесь оставайтесь!
04.15
Вдруг раздался настойчивый стук в дверь. Девушки насторожились: «Неужели - менты?!» Вахтанг открыл дверь, и в номер вихрем влетела молодая, холеная женщина в кожаном манто.
- Гоги? Что это все значит? Кто это такие? – искры сыпались у нее из глаз в сторону девушек.
Гоги словно нехотя развернулся от телевизора и нервно постучал золотым перстнем по журнальному столику.
- Диана, почему ты пришла без звонка? В чем дело? Это – девушки для моих братьев. Если желаешь – присоединяйся. Раздевайся и садись за стол.
- Что?! Девушки для братьев? Так я тебе и поверила! Что бабки кончаются, так ты на дешевок перешел? Где ты нарыл этих прошмандовок? Как для меня, так ты болен, а для…
Гоги грозно стукнул кулаком по столу так, что подпрыгнул телефонный аппарат:
- Прекрати, Диана! Что ты себе позволяешь? Ты что мне - жена? Какое право ты имеешь мне здесь сцены устраивать?
- Ах, « кто я такая»? Вчера мне песни пел и клялся в вечной любви, а сегодня – «кто я такая»? Забери, козлина горный, свои вонючие деньги! Я в твоих подачках не нуждаюсь! - пачка рублей взметнулась в высь и осела, словно опавшие листья по-всему номеру. - Лучше этим шмарам окажи гуманитарную помощь. За эти деньги они тебе будут ж… лизать, но ни я! Я не одному чурке не русскому не позволю себе на голову садиться! Счастливо повеселиться, козлище безрогий! – разъяренная рыжая фурия выскочила из номера, хлопнув дверью с такой силой, что посыпалась штукатурка.
Глаза Гоги налились кровью. Еще не одна женщина в его жизни себе такого не позволяла.
- Дикая баба! Только в этой кончиной Окраине, даже проститутки могут себе позволить закатывать сцены ревности и пить кровь мужчинам! - такое не могло присниться даже в кошмарном сне гордому джигиту, выросшему в свободных и высоких горах Кавказа. – Все, делайте, что хотите я, буду спать! Я же вам всем сказал - я болею!!! - Гоги раздраженно плюхнулся на кровать и натянул одеяло на голову.
- Вот, какие бывают неблагодарные женщины! Правда, сладенькая моя, ты - не такая? – Сосо привлек к себе Мирку-Окорочка. Она же поняв, что дело близиться к развязке и накатить вряд ли еще удастся, налила себе побольше и выпила залпом.
- Нет, я - не такая! Я - нежная, ласковая, покладистая и благодарная! – прильнув пышным бюстом к тщедушному джигиту, Окорочек пыталась ногой затолкать несколько купюр под кровать, что бы экспроприировать их в подходящий момент.
06.20
Через два часа, Аня спустилась в номер, где оставила напарницу. Этажом выше, кроме Вахтанга ей довелось обслужить за дополнительную плату еще какое-то небритое и дурно пахнущие существо, отдаленно напоминающие мужчину. В кармане приятно хрустели десять тысяч русских рублей.
-А-а-а! Анечка, скорее заходи! – Сосо бросился, к девушке, как к родной и протолкнул ее в номер.
На диване возлежала Мирослава в комбидрезе и сапогах:
- Анька пришла! Давай подруга с тобой накатим, а то эти хрычи не фига не пьют! – Окорочек вскочила, но перецепилась через собственную ногу и грохнулась на пол.
- Ой, Мирочка, что же ты так напилась, дорогая, - Сосо безуспешно пытался поднять девушку и сам упал рядом. С Аниной помощью ему удалось, прихватив пышное тело под мышки, дотащить ее к дивану. Окорочек хохотала, как дитя, это все очень ее забавляло.
- Алло! Алло, это - Аня! Изольда, за нами уже выехали? Через пятнадцать минут? На площади? Ой, не знаю, успеем ли, Окорочек нажралась! Как я ее доволоку туда? Пусть поближе подъедут! Изольда, я ничего не слышу, она, кажется телефон разгрохала!
Мирослава попыталась вырвать у Ани трубку и телефонный аппарат, не выдержав второго падения, разбился вдребезги.
Гоги взвизгнул и схватился за голову:
- Можно потише! Задолбали! Я же болею!
- Ой, Гошечка, миленький, проснулся! – Окорочек бросилась целоваться к больному. - Ты такой большой и красивый, я тебя сейчас вылечу… - зацепившись за стул стоящий на ее пути, девушка плюхнулась прямо на Гоги. Он истошно завопил, изрыгая нецензурную брань, и столкнул Мирку на пол.
- Вот так ночка! Анечка, может хоть ты, меня спасешь? Ведь с твоей подругой, так у меня ничего не вышло, - Сосо приобнял Аню за талию совершенно забыв, что худые девушки не в его вкусе.
- Извините, но за нами уже выехали…
- Прочь! Пусть уходят прочь! Ничего не надо! Я доплачу, только пускай уходят! Задолбали эти хохлятческие бабы! Наглые и не воспитанные! Ни стыда, ни совести не имеют! – вопил Гоги, брызгая слюной.
- Что ты сказал чурка немытый! – Окорочек с трудом поднялась с пола, куда была так невежливо опрокинута и схватилась за пустую бутылку. - Чего это вы сюда понаехали, чурки поганые и лапаете нас немытыми руками? Мы - у себя дома, что хотим, то и делаем! Понял? Это там, в чуркистане твоем, бабы на ваши тюбетейки молятся и на цирлах перед вами ходят, а мне пофиг твоя тюбетейка! – разошлась не на шутку оскорбленная Мирослава. Она не сильно отличала среднеазиатских мужиков от представителей дружественных закавказских республик. Для нее они все, как один были «чурки немытые».
Дело запахло керосином. Аня не оставалось ничего другого, как спасать здоровье или даже жизнь напарницы. Она «утешила» в начале Гоги, а потом и Сосо, предварительно усадив Мирку - Окорочка за стол. Выпив еще, та подобрела и даже забыла, с чего собственно начался этот межнациональный конфликт.
07.00
Не легкое это дело тащить Окорочка из номера на десятом этаже на первый. На шестом она умудрилась выскочить из лифта и, бросив туфли в лестничный пролет, босиком убежала по коридору. Поймав ее, Аня с трудом уговорила спуститься на первый этаж, где стала искать Мирославины туфли. Когда же ей это удалось, то пришлось поделиться частью своего заработка с охраной. Ведь уплачено было только ночной смене, а у дневной, дома, тоже голодные дети. Охрана с умилением наблюдали, как Аня пыталась утащить подальше от гостиницы свою пьяную в доску напарницу. Та же, не отходя от центрального входа гостиницы, расстегнула комбидрез и справила малую нужду.
Машину фирмы Ане так и не удалось отыскать. Скорее всего, их просто-напросто не дождались, а может, просто не приехали. Окорочек размахивая туфлями, стоя на снегу в порванных чулках остановила такси и Аня не имевшая ни малейшего желания попасть в вытрезвитель вместе с Миркой, остаток своего заработка потратила на проезд. Осталось только «пару копеек», которых хватало разве, что на сто грам «лекарства», чтобы с утра не так болела голова. Наступили критические дни.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
Наследство от родителей - Кондратенко Светлана Посвященно одному очень дорогому мне другу, с которым наши пути разошлись...Но которому очень нужна Любовь Отца, иначе он не выпутается из своего жизненного тупика...
Поэзия : В Австралии на улицах Сиднея (стих Веры Кушнир) - Надежда Горбатюк Несколько лет назад в баптистской церкви в Кристал Паллас на юге Лондона подходило к концу утреннее воскресное служение. В это время в конце зала встал незнакомец, поднял руку и сказал: «Извините, пастор, могу я поделиться небольшим свидетельством?» Пастор взглянул на часы и ответил: «У вас есть три минуты.» Незнакомец сказал: «Я лишь недавно переехал в этот район, я раньше жил в другой части Лондона. Сам я из Сиднея, Австралия. И несколько месяцев назад я навещал родственников и прогуливался по Джордж Стрит. Это - улица в Сиднее, которая пролегает от бизнес кварталов до Рокса. И странный седовласый мужичок вышел из магазина, сунул мне в руку брошюру и сказал: «Извините меня, сэр, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, пошли бы вы на Небеса?». Я был потрясен этими словами. Никто мне никогда этого не говорил. Я вежливо поблагодарил его и всю дорогу в самолете до Хитроу я был озадачен этим. Я позвонил другу, который жил неподалеку от моего нового места жительства, и, слава Богу, он оказался христианином. Он привел меня ко Христу. Я - христианин и хочу присоединиться к вашему собранию.» Церкви обожают такие свидетельства. Все аплодировали, приветствуя его в собрании.
Тот баптистский пастор полетел в Аделаиду в Австралии на следующей неделе. И десять дней спустя посреди трехдневной серии собраний в баптистской церкви в Аделаиде к нему подошла женщина за консультацией. Он хотел удостовериться в каком положении она находится перед Христом. Она ответила: «Я раньше жила в Сиднее. И всего пару месяцев назад я посещала друзей в Сиднее, и в последние минуты делала покупки на Джордж Стрит, и странный небольшого роста седовласый старичок вышел из дверей магазина, подарил мне брошюру и сказал: «Извините меня, мадам, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, вы бы пошли на небеса?» Меня взволновали эти слова. Вернувшись в Аделаиду, я знала, что в квартале от меня находится эта баптистская церковь, я разыскала пастора, и он привел меня ко Христу. Так что, сэр, я христианка.» На этот раз этот лондонский пастор был очень озадачен. Уже дважды за две недели он услышал одно и то же свидетельство.
Затем он полетел проповедовать в баптистскую церковь Маунт Плезант в Перте. И когда его серия семинаров подошла к концу, пожилой старейшина церкви повел его обедать. Пастор спросил: «Старина, как ты получил спасение?» Он ответил: «Я пришел в эту церковь в пятнадцать лет через Бригаду Мальчиков. Но я никогда не посвящал себя Иисусу, просто запрыгнул в фургон вместе со всеми. Из-за своей деловой хватки я достиг влиятельного положения. Три года назад я был в деловой поездке в Сиднее, и надоедливый несносный старичок вышел из дверей магазина, дал мне религиозный трактат (дешевая макулатура!) и пристал ко мне с вопросом: «Извините меня, сэр, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, вы бы пошли на небеса?» Я пытался сказать ему, что я баптистский старейшина, но он меня не слушал. Всю дорогу домой до Петра я кипел от злости. Я рассказал это пастору, думая, что он поддержит меня, а мой пастор согласился с ним. Он годами волновался, зная, что у меня нет взаимоотношений с Иисусом, и он был прав. Таким образом, мой пастор привел меня к Иисусу всего три года назад».
Лондонский проповедник прилетел обратно в Великобританию и выступал на Кессекском съезде в округе Лэйк и рассказал эти три свидетельства. По окончании его семинара четыре пожилых пастора подошли и сказали: «Кто-то из нас получил спасение 25, кто-то 35 лет назад через того же мужчину небольшого роста, который дал нам трактат и задал тот вопрос».
Затем на следующей неделе он полетел на подобный Кессекский съезд миссионеров на Карибах и поделился этими свидетельствами. В заключении его семинара три миссионера подошли и сказали: «Мы спаслись 15 и 25 лет назад через тот же вопрос того невысокого мужчины на Джордж Стрит в Сиднее.»
Возвращаясь в Лондон, он остановился в пригороде Атланты Джорджия, чтобы выступить на конференции корабельных капелланов. Когда подошли к концу три дня, в течение которых он поджигал тысячи корабельных капелланов для завоевания душ, главный капеллан повел его на обед. И пастор спросил: «Как вы стали христианином?» Тот ответил: «Это было чудо! Я был рядовым на военном корабле Соединенных Штатов и жил распутной жизнью. Мы проводили учения на юге Тихого океана и пополняли запасы в доке Сиднейского порта. Мы с лихвой оторвались в Кингз-Кросс, я был пьян в стельку, сел не на тот автобус и сошел на Джордж Стрит. Когда я вышел из автобуса, я подумал, что вижу приведение: пожилой седовласый мужичок выскочил передо мной, всунул мне в руку брошюру и сказал: «Матрос, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, вы бы пошли на Небеса?» Страх Божий обрушился на меня тут же. От шока я протрезвел и побежал обратно на корабль, разыскал капеллана, который привел меня ко Христу, и я вскоре начал готовиться для служения под его руководством. И вот под моим руководством сейчас свыше тысячи капелланов и мы сегодня помешаны на завоевании душ.»
Шесть месяцев спустя этот лондонский проповедник полетел на съезд 5000 индийских миссионеров в отдаленном уголке северо-восточной Индии. Человек, отвечавший за съезд, скромный нерослый мужчина, повел его к себе на незатейливый обед. Проповедник спросил: «Как вы, будучи индусом, пришли ко Христу?» Тот ответил: «Я находился на очень привилегированной должности, работал в индийской дипломатической миссии и путешествовал по миру. Я так рад прощению Христа и тому, что Его кровь покрыла мои грехи. Мне было бы очень стыдно, если бы люди знали, в чем я был замешан. Одна дипломатическая поездка занесла меня в Сидней. Перед самым отъездом я делал покупки, и, обвешанный пакетами с игрушками и одеждой для моих детей, я шел по Джордж Стрит. Обходительный седовласый мужичок вышел передо мной, предложил мне брошюру и сказал: «Извините меня, сэр, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, вы бы пошли на Небеса?» Я поблагодарил его, но это взволновало меня. Я вернулся в свой город и нашел индусского священника, но он не мог мне помочь, зато он дал мне совет: «Просто чтобы удовлетворить свое любопытство, пойди и поговори с миссионером в миссионерском доме в конце улицы». Это был судьбоносный совет, потому что в тот день миссионер привел меня ко Христу. Я немедленно бросил индуизм и начал учиться для служения. Я оставил дипломатическую службу, и вот я, по благодати Божьей, руковожу всеми этими миссионерами, и мы завоевываем сотни тысяч людей для Христа».
Наконец, восемь месяцев спустя, баптистский пастор Кристал Палас служил в Сиднее, в его южном пригороде Гаймейр. Он спросил баптистского служителя: «Знаете ли вы невысокого пожилого мужчину, который свидетельствует и раздает трактаты на Джордж Стрит?» Он ответил: «Знаю, его зовут мистер Генор, но я не думаю, что он все еще этим занимается, он слишком слаб и стар.» Проповедник сказал: «Я хочу с ним встретиться.»
Два вечера спустя они подошли к небольшой квартирке и постучались. Невысокий, хрупкий мужчина открыл дверь. Он усадил их и заварил чай, но был на столько слаб, что из-за дрожания расплескивал чай на блюдце. Лондонский проповедник поведал ему все истории, произошедшие за последние три года. Слезы текли по глазам невысокого старичка. Он сказал: «Моя история такова: я был рядовым матросом на австралийском военном корабле и вел распутную жизнь, но в моей жизни наступил кризис, я на самом деле зашел в тупик. Один из моих коллег, чью жизнь я буквально превращал в ад, оказался рядом, чтобы помочь мне. Он привел меня к Иисусу, и за сутки моя жизнь перевернулась, ночь превратилась в день, я был так благодарен Богу! Я обещал Ему, что буду делиться Иисусом в простом свидетельстве по меньшей мере с десятью людьми в день, как Бог будет давать мне силу. Иногда я был болен и не мог этого делать, но тогда в другие разы я наверстывал. Я не был параноиком в этом, но я делал это свыше сорока лет, а когда я вышел на пенсию, самым лучшим местом была Джордж Стрит – там были сотни людей. Я получал множество отказов, но многие люди вежливо брали трактаты. Сорок лет занимаясь этим, я до сегожняшнего дня ни разу не слышал об обращении хоть одного человека к Иисусу.»
Я бы сказал, что это точно посвящение. Это должна быть чистая благодарность и любовь к Иисусу, чтобы делать это, не слыша ни о каких результатах. Моя жена Маргарита сделала небольшой подсчет. Этот, не обладавший харизмой баптистский мужичок, повлиял на 146100 человек. И я верю, что то, что Бог показывал тому баптистскому проповеднику, было лишь самой верхушкой верхушки айсберга. Только Бог знает, сколько еще людей было приведено ко Христу.
Мистер Генор умер две недели спустя. Можете ли вы себе представить, за какой наградой он пошел домой на небеса? Я сомневаюсь, что его портрет мог бы когда-нибудь появиться в журнале Харизма. Вряд ли бы о нем когда-нибудь появилась похвальная статья с фотографией в журнале Билли Грэма «Решение», какими бы прекрасными ни были эти журналы. Никто, за исключением небольшой группы баптистов на юге Сиднея, не знал о мистере Геноре. Но я скажу вам - его имя было знаменито на Небесах. Небеса знали мистера Генора, и вы можете себе представить приветствия и красную ковровую дорожку и фанфары, которые встретили его дома!
